Для чего нужны чувства и эмоции человеку, их важность и что с ними делать

Часто многие люди даже не задумываются, что они чувствуют в данный момент и от этого могут появиться проблемы в отношениях или в достижениях целей. Чтобы понять, что мешает и является препятствием хорошо разобраться в своих чувствами и эмоциями. Ведь у них есть своя функция, они нужны и важны. Все это и больше вы узнаете в беседе с Оксаной Сидун, психологом, семейным психотерапевтом, гештальт-терапевтом и Татьяны Белоусовой, семейным психологом, гештальт-терапевтом, ассоциированным арт-терапевтом.

Для чего нам нужны чувства и эмоции?

Оксана Сидун: — Начну с того, что в большинстве случаев обходиться и жить с нашими эмоциями нас никто не учит. В школе были важны знания и оценки. А то, как мы переживем ту же контрольную, какие-то другие события, которые происходят в нашей жизни, никто и никогда не обучает. Психотерапия как раз обращает внимание на эмоциональную сферу человека и когда клиент приходит к психотерапевту, то он его обучает жить с теми эмоциями, которые у него возникают.

Для чего нам нужны эмоции? Во-первых, они добавляют в жизни красок и разных оттенков. Во-вторых, благодаря эмоциям мы передаем некую информацию, что с нами происходит – это некий язык общения.

А также, выражение эмоций регулирует разные социальные и культурные нормы, где мы находимся и живем. Например, где-то принято при приветствии обниматься и целоваться, а где-то более дистантная нация и такое поведение расценивается как попадание в личные границы и их нарушение. Кроме этого, очень важно учитывать контекст и фон, где проявляется наша эмоция.

Татьяна Белоусова: — Мне нравится, когда люди приходят к психотерапевту или психологу, и вдруг они узнают то, что у них есть эмоции и это абсолютно нормально. И то, что делить эмоции на плохие и хорошие – это бессмысленное и неблагодарное занятие. Так как каждая эмоция для чего-то нужна.

В принципе, нет неправильных эмоций. Раньше тяжело заходило людям нашей культуры, сейчас уже проще минимум, что нельзя чувствовать неправильно – чувствуешь то, что есть. Вот поступок, который за этим стоит, может быть подходящим или неподходящим. Для здоровья организма гораздо безопасней эти чувства как осознавать.

Учиться быть внимательным к себе и понимать, что с тобой происходит – это первое на что направлен метод гештальт-терапии.

Амбивалентность чувств – это абсолютно нормально

Т. Б.: — На первых порах буквально видно, как люди пытаются с собой не встретиться и не понимать, что с ними происходит. Классические примеры, когда человек говорит о любви к матери и при этом злится. Особенно в детско-родительских отношениях очень тяжело заходит то, что амбивалентность, какая-то полярность – это обычная часть человеческой жизни. Мы можем к одному человеку чувствовать абсолютно противоположные эмоции – это абсолютно нормально, в этом нет ничего преступного или неправильного.

О. С.: — Да, в отношениях у людей может быть благодарность и раздражение. Например, благодарность, что встреча состоялась и злость потому, что человек опоздал. Тут важно позволить себе испытывать разный спектр чувств и переживаний, который возникает.

Функции чувств и эмоций и их важность

О. С.: — Страх сигнализирует об опасности, которая может быть и произойти. Эмоция страха лежит в инстинкте самосохранения и необходима для выживания. Человек замирает для того, чтобы наша психика нашла какое-то решение, которое может быть в этот момент полезным и безопасным для нас.

Интерес – способствует тому, что мы узнаем какую-то новую информацию, слушаем с любопытством.

Т. Б.: — Интересно замечать у детей как происходит контакт с кем-то или с чем-то за счет того, что сразу в паре существует такие чувства как страх и интерес. Например, когда ребенок подходит к собачке, одновременно страшно и интересно, хочется подойти и потрогать.

Если чувства существуют в паре, то они могут каким-то образом друг другу дополнять и давать жизненную энергию контакту, чтобы поддерживать достаточно комфортную дистанцию приближения к предмету.

О. С.: — Если говорить про тревогу, то это чувство связано с двумя составляющими – с возбуждением или со страхом. Если тревогу связать со страхом, понять чего боитесь, то тогда страх может быть как ресурс что-то освоить и что-то сделать для того, чтобы это состоялось так как мне хочется.

Т. Б.: — Мне нравиться такое определение: тревога – это туман, под которым что-то скрывается. Еще тревогу часто путают с возбуждением. Классическое состояние, описанное еще Перзлом, когда женщина при виде мужчин говорит, что тревожиться. А на самом деле мужчины ее возбуждают, что абсолютно нормально. Но она привыкла такими словами говорить про возбуждение.

О. С.: — А с другой стороны легализация возбуждения женщинами табуируется социумом и проще говорить про тревожность. Признаваться в страхах и тревоге более социально приемлемо, чем в интересе и возбуждении.

Печаль позволяет замедлиться и прожить утрату.

Если говорить про зависть, то это такое чувство, которое тяжело воспринимается социумом. Вспомнила про черную и белую зависть. Чорная зависть – это про то, что я хочу, чтобы у тебя этого не было. Белая зависть – я хочу также, получить или иметь тоже самое.

Был случай, одной своей знакомой сказала, что завидую ей. Она испугалась, напряглась, потому что ей сложно говорить так искренне и открыто про чувства, которые можно испытывать в данный момент.

Т. Б.: — Да, культурально у нас часто табуируется чувство зависти. Стараются не говорить о себе, так как появляется страх, что сглазят и в этом месте дается очень много власти другому человеку.

О. С.: — Отвращение также очень важное чувство, которое тоже слабо в социуме воспринимается. Оно нам говорит о том, что мы что-то потребляем то, что нам отвратительно и что может нам навредить как физически, так и психологически. Т.е. помогает нам сохранить наше физическое и психическое здоровье. Обычно отвращение принято подавлять у детей.

Т. Б.: — Много таких сложных табуированных чувств, хочу еще поговорить про простые чувства, например, про злость. Злость нам нужна, чтобы отстаивать собственные границы и чувствовать собственные силы, что могу справиться со сложившейся ситуацией. Еще часто злость – это маркер, когда наша собственная потребность не удовлетворяется.

В работе с родителями замечаю, что они часто сдерживают злость по отношению к детям и от этого любви больше не становится. Тут срабатывает вредный психологический механизм: если мы вытесняем какое-то одно чувство, то очень запросто можем меньше чувствовать и другое.

Эмоциональные вспышки и аффекты

О. С.: — Если говорить про эту сложность, когда мы не принимаем и не выражаем наши чувства, мы можем их заедать чем-то вкусненьким. Или же, как второй вариант, сдерживать эмоции, которые так или иначе могут привести к аффекту. Копиться, копиться, выстреливает и дает эмоциональную вспышку. Я имею ввиду, когда не можем включить контроль эмоциональной вспышки. Когда работаете с этим, нужно восстанавливать чувствительность на ранних этапах, когда злитесь или чрезмерно радуетесь.

Т. Б.: — Проблема как раз в том, что в таких случаях отсутствует навык отслеживания раннего этапа, который не замечается. Процесс осознавания начинается с внимания к своему телу и с честности к своим мыслям. Это помогает нам нащупать низкие чистоты и замечать раздражение до эффекта. Ведь от раздражения и до ярости – очень большой путь. Если нет такого навыка, то этот путь нужно по-тихоньку осваивать. Я считаю, что люди, которые чувствуют и замечают раздражение – им уже повезло. У них есть шанс, что до аффекта дело не дойдет.

О. С.: — Еще может быть противоположный полюс, когда человек никогда не выражал эмоции и стать чрезмерно эмоциональным. Воспринимать все достаточно чувствительно, ярко.

Хотела бы сказать, что про раздражение у каждого своё. И в психотерапии можно исследовать то, что у вас за этим раздражением стоит. Потому что человек может говорить про раздражение, а там стоит совсем другое чувство, например, тревога. И тут важно уточнять и прояснять какое чувство присутствует.

Т. Б.: — У нас есть хорошая новость для женщин. Женщины больше открыты и эмоциональны, чем мужчины, поэтому у них меньше случается инфарктов и инсультов, чем у мужчин. Объясняется это тем, что выражая эмоции, мы поддерживаем не только психическое, но и физическое здоровье. У мужчин любые переживания табуируются.

Как распознать токсические чувства вины и стыда

О. С.: — Еще хочется сказать про чувство, которое нас приостанавливает – стыд. Перед тем как проявиться, что-либо сделать есть стыд. Стыд социальное чувство и важное в контексте регуляции нашего поведения в социуме. Стыд нужно уважать и если на него опираться, он позволяет каких-то вещей не допускать в отношениях, в социуме.

Но другое дело, если он мешает и ограничивает, например, стыдно отвечать у доски или стыдно презентовать проект, когда ты не супер-идеален. Это уже токсическое чувство, которое стоит рассматривать вместе с психотерапевтом, что можно сделать, чтобы вести себя по-другому.

Еще можно уйти в другой полюс – бесстыдство. Как будто совершенно не замечаешь, что вещи могут быть стыдными.

Т. Б.: — Чтобы понять много стыда или нормально, для меня есть такое понятное мерило - «стыдно быть». Если в принципе «стыдно быть» много, то нужно говорить с психотерапевтом. Если у меня есть эта «стыдненькая» часть, но я в принципе хорошая, то это нормально и это не про зашкаливаемость токсичности стыда. Главное, чтобы этот стыд полностью не закрывал нашу личность, чтобы наше «Я» было больше.

Вообще, стыд и вина – самые любимые чувства. И вина тоже достаточно полезное в этой жизни чувство – оно нужно для воспитания совести. Воспитывается взрослыми у детей для поддержания баланса вины. Но именно баланса, когда чувства не в токсическом содержании.

С токсичностью вины немного проще. Мы прививаем детям и себе токсическую вину, когда начинаем винить за то, что вне зоны нашей ответственности.

О. С.: — Да, тут можно сказать, что психотерапия имеет дело с токсическими чувствами. С теми чувствами, которые несоизмеримы с той ситуацией, в которой находится сам человек. Например, разбил мамину вазу, но можно извиниться и как-то компенсировать потерю. А когда жизнь уже не мила из-за того, что разбил мамину вазу, то это уже про токсичность чувства вины и чрезмерность возникновения в данной ситуации.

Что делать с детской агрессией?

О.С.: — Если говорить про чувства и смотреть семейную систему, то если кто-то из членов семьи не испытывает какое-то чувство, то другой член семьи может испытывать это чувство за двоих. Например, если муж бесстрашный, то жена может бояться себя и за другого. Если в семьи не злятся, то ребенок слишком агрессивный. Он перенимает злость всех членов семьи и пытается ее выражать.

И что тогда делать с детской агрессией? Во-первых, доносить ребенку, чтобы он называл, то чувство, которое есть в данный момент, т.е. присвоил себе эмоцию.

Потом важно родителям замечать, что вызывает реакцию ребенка. Если агрессия на родителей, то тут нужно посмотреть какую потребность родитель не замечает или не удовлетворяет, что вызывает непосредственно такое детское переживание.

Важную роль играет возраст ребенка и понимание этого родителями. Например, если мы говорим 1,5-2 года – это период аффектов. Научить ребенка в этом возрасте сдерживать себя очень сложно. Мозг ещё дозревает для того, чтобы сформировался этот внутренний контроль. Тут нужно отзеркалить его чувство и сказать: «Я вижу ты тут злишься, потому что не хочешь, чтобы было так или так», чтобы он понимал какое чувство у него возникает.

Т. Б.: — Еще детям нужно ставить границы и рамки, но не подавлять. Потому что получается так, если дети не знают границ и рамок, что можно и нельзя, то они становятся не свободными, а тревожными.

Столько власти, как вседозволенность, ребенку не нужно. Ему нужно знать, что есть иерархически старший взрослый, который может разрешать, запрещать и детям так спокойней.

Можно спрашивать ребенка, что и как он хочет, но окончательное решение и ответственность всегда лежит на родителях. Иначе у детей появляется много тревоги и страха. Полная свобода невозможна.

Если ли способы взаимодействия с токсичными близкими, кроме дистанции?

О. С.: — С некоторыми родственники лучше общаться по фотографии. Или искать ту форму общения, которая будет снижать уровень ощущения токсичности, например, переписка.

В тоже время, возникает вопрос: зачем мне в жизни такие родственники, которые вызывают такую степень токсичность? Какую-то функцию они выполняют. Какую именно можно поработать с психотерапевтом и поисследовать.

Т. Б.: — Если токсичность так остро ощущается, значит родственники дергают какие-то струны души. Потому что получается человек застревает в своих детских сценариях и реакциях, которые в детстве были нужны. Иначе если бы не слушался и не подчинялся, то не выжил. Может пора уже устроить свою жизнь более комфортно?